Случай младшей сестры

Психиатры видят в шизофрении эндогенное заболевание. Они психологией вообще не интересуются - это не их направление. Но, когда узнаешь, какие драмы стоят за каждой историей шизофрении, и когда видишь, какие психологические механизмы были задействованы, тебе не нужно придумывать эндогенность.

Шизофрения - это своего рода реактивный психоз, только запускает и поддерживает его не внешняя травма, а внутренняя - перманентная боль, встроенная в душу. Быть может, унижение, с которым человек не может смириться. Быть может, страх быть отвергнутым, что равносильно смерти.

Единственный способ самоутвердиться и получить любовь

Вот ситуация. Младшая сестра лет четырех хочет доказать, что она не уступает своему брату, который старше ее на год. Для этого она задирает его, получает сдачи и бежит к родителям разыгрывать из себя жертву. После этого брата наказывают, потому что он старше, и потому, что он мальчик, и не должен обижать девочек (мальчиков обижать можно), а сестру жалеют и любят.

Только так дочка может почувствовать любовь к себе родителей и преодолеть несправедливость от Бога – что она была рождена младшей да ещё и девочкой. Мама потом как-то через много лет, когда её дочка уже была в глубокой шизофрении, сказала, что второго ребенка не планировали, и что она жалеет, что не успела сделать аборт.

Обучение вранью

Когда дочка рассказывала, что случилось в конфликте, она пропускала все свои акции и рассказывала только то, что делал ее брат «ни с того ни сего». Типа

«Сначала он сказал мне уходи, потом обозвал, потом ударил».

Вместо

«Сначала я сломала его домик, и он сказал мне «уходи», потом я его обзывала, и он сказал мне «сама такая», потом я полезла драться, и он дал сдачи».

А родители, выслушивая ее рассказ, говорили брату «она так видит ситуацию, у тебя свое видение, у нее свое, почему ты думаешь, что прав именно ты?». И она это слышала. То есть, родители учили её видеть вещи не такими, какими они были, а такими, какими было удобно их видеть - учили иррациональности!

Родители ловили свой кайф

Родители получали свой кайф от своей власти над сыном. Мамочка и дальше по жизни разыгрывала из себя жертву: ей так не повезло с сыном, который моральное чудовище, потому что плохо учится и по дому не помогает. Она периодически устраивала драмы со слезами - это для нее было что-то вроде извращенной сексуальной практики, в которую она вовлекла своего сына, которому это нафиг было не нужно. Она только так могла себя любить - объявив себя жертвой, а на то, какие страдания это причиняло сыну, она просто не обращала внимания.

Папочка тоже был хорош. Это не сын, подобно Эдипу, видел в нем конкурента за мать, - это он подобно отцу Эдипа Лаю, видел в сыне конкурента, который должен был его со временем «убить». Родители детям постоянно рассказывали, какие дети плохие, когда они не слушаются, что они убивают своих родителей, огорчая их, на долгие годы сокращая их жизни. Сын оказался смертельно виноватым еще до зачатия.

Страх хуже самого несчастья

Итак, девочка видит, в какой психологический ад загнали родители и все, кто к ним присоединился (учителя и некоторые одноклассники), ее брата, и ей страшно. Она понимает, что психологическая палка – она такая: что либо ты бьешь, либо тебя бьют, либо ты врешь, либо ходишь оболганным.

Дурные споры

А потом были споры с братом, в которых она доказывала ему, что он плохой и оттачивала свое умение не понимать аргументы, и чем очевидней и яснее становились аргументы, тем сильнее развивала она свою способность их не понимать и не слышать. По сути, тем сильнее развивала она свою иррациональность. И среди споров были очень драматические, экстремально травматизирующие - об абортах, которые якобы неизбежны, если заниматься сексом, и в которых виноваты мужчины...

Изнасилование и вина

А потом случай с изнасилованием, на которое сама напрашивалась. То есть, она на очередной встрече с будущим насильником ловила кайф с того, что он хочет её изнасиловать, но страдает оттого, что смертельно боится это сделать. Она была уверена, что ей никто не посмеет причинить вреда - это было повторением её отношений с братом, который, действительно, никакого вреда причинить ей не мог и не хотел. Но она верила в абсолютную силу страха перед той защитой, которые ей общество (а раньше мама и папа) представляло. На этот раз не сработало! Пошла стричь (унижать) - вернулась стриженной.

Мама виновата

Потом было обвинение мамы в том, что мама вовремя не проверила, что с ней все в порядке. Хотя мама проверила, и, вероятно, тем спасла ее жизнь. Насильник оказался преступником со стажем изнасилований, которого менты уже давно пробовали посадить, но которому всякий раз удавалось избежать ответственности. Похоже, он действительно хотел её убить, но понял, что мама её разыскивает и знает, где она.

Отказ от критики своих мыслей

На вопрос, «зачем ты поехала к нему, если это было опасно?», отвечала, что ничто на опасность не указывало. На вопрос, «тогда за что ты упрекаешь маму, если это было не опасно?», отвечала, что это было очевидно опасно, и что мама это знала и должна была приехать раньше. А указанного противоречия не хотела видеть - до такой степени не хотела, что уже и не могла.

Бред как иносказание

А потом был бред, что люди активно и сознательно передают другим свои болезни с помощью специальных приемов, и что мама смертельный враг очень многих людей в округе, потому что она этой черной магией больше других занималась и сильно в ней преуспела. Мама и ей в том числе свои болезни передала. Мол если бы не мама и не другие воры здоровья, у нее было бы все хорошо. Она потом много жизненных эпизодов вспомнила, как другие у нее здоровье украсть пытались.

Мама, действительно, привела её к тому, что с ней случилось – это было правдой её бреда. Но признать, что мать саму её превратила в абьюзера, и что именно её (дочкины) абьюзивные игры привели к тому, что с ней случилось, дочка не могла. Ведь тогда она сама была бы во всём виноватой.

Бред был правдой, хоть и иносказательной, - это мамины игры стали причиной дочкиной драмы. Мать, действительно, решала свои психологические и связанные с ними соматические проблемы, успокаиваясь через роль жертвы, которой другие должны силы и здоровье, через наведение на других чувства вины, внушая другим, что это они у нее здоровье украли и теперь права на здоровье не имеют.

Психоделики

Чтобы крыша съехала основательно, часто психотехник сведения себя с ума оказывается недостаточно, и подключаются психоделики типа кофе и никотина в неумеренных дозах, а также лишение себя сна.

Психоз

Потом летят вещи из окон, бьются стекла, опрокидываются прилавки с водкой в магазинах и прочие безобразия устраиваются.

И вот результат: разрушенная жизнь своего ребенка, самоизоляция, многочисленные принудительные госпитализации, беззубая старуха в 45 лет, ненависть ко всем, и жизнь в интернате, из которого, скорее всего, уже нет выхода.

Передается по наследству

Если она и со своими детьми обращалась так же, как мать обращалась с ней, с какой вероятностью сюжет повторится? А потом будет у психиатров повод сказать, что шизофрения передается по наследству.

Когда-то в детстве было достаточно одного шлепка по заднице, за то, что брата подставляла, и не было бы в будущем никакой шизофрении. Но дело не в том, что не шлепнули - если бы родители что-то соображали бы по жизни, то и шлепка бы не понадобилось - не случилось бы никакой болезни.

Жалко дочку...

Помни о вечности !